Адвокат vs ФСБ

Не додумывай слишком много.
Так ты создаешь проблемы,    
которых изначально не было.  
Фридрих Ницше

В настоящее время я работаю как адвокат по уголовным делам. Но как бывший следователь КГБ СССР с особым интересом и вниманием наблюдаю за следствием ФСБ, тем более, что есть у меня такие дела, адвокатскую работу по которым приходится выполнять непосредственно в Лефортово – в Следственном управлении ФСБ РФ.

Приходится констатировать: уровень следствия по сравнению с тем, что был в КГБ, несколько снизился. Не исключено, что сказывается увеличившееся количество дел.

В наше время к работе (я вел уголовные дела о взрывах самодельных взрывных устройств – терроризмом тогда это старались не называть, а также дела, связанные контрабандой и незаконным оборотом драгметаллов) предъявлялись высочайшие требования как в плане законности, так и в части полноты, объективности и качества самого следствия. Это была лучшая профессиональная школа, какая только могла быть, и я ни разу не пожалел, что эту школу прошел. Она помогает мне и сейчас – теперь уже как адвокату: по самым непримечательным деталям я без труда считываю, что происходит «на той стороне», и в каком направлении движется то или иное уголовное дело. Для адвоката и его подзащитного это очень важно – ориентироваться в текущей обстановке и правильно оценивать решения следователя.

Не могу поручиться за оперативный состав, но следственный аппарат ФСБ – это, пожалуй, единственный некоррумпированный островок в большом правоохранительном море. Не потому, что там работают идеальные сотрудники, а просто в силу малочисленности (а значит – прозрачности), жесткого подотчета (о многих делах докладывается первому лицу государства), определенной кастовости, привитых ценностных установок, а также специфической компетенции. Ну, сами посудите – о каких коррупционных поползновениях со стороны следователя может идти речь при расследовании шпионажа, государственной измены, терроризма, нарушения правил обращения с государственной тайной?

Что же касается дел о крупных хищениях государственного имущества (прежде всего, это уголовные дела о мошенничестве), то для следователей ФСБ это не более, чем побочная работа. На делах о хищениях они не специализируются, асами на этом направлении следствия, очевидно, не являются, но здесь любой адвокат увидит все тот же профессиональный подход – добросовестность, исходное стремление к объективности, выполнение огромных объемов работы. Кстати, расследовать уголовные дела о даче-получении взяток ФСБ не может, это не их компетенция, хотя оперативную разработку подозреваемых часто ведут именно оперативные подразделения ФСБ.

У следователей ФСБ могут быть свои ошибки, просчеты, недоработки, но я ни разу не сталкивался с тем, чтобы кто-то из них нагло ставил бы уголовный закон с ног на голову, как это нередко происходит в других правоохранительных органах. Тем не менее, не следует забывать, что теоретически ФСБ как ведомство способно «продавить» в суде любое уголовное дело, каким бы мертвым адвокату оно не казалось: перед операми из управления "М" широко открыты двери любого судейского кабинета. Именно поэтому защитник еще на стадии следствия при наличии оснований обязан в полный рост ставить вопрос о прекращении дела или переквалификации действий своего доверителя на более мягкую статью уголовного кодекса, добиваться исключения из дела недопустимых доказательств, взаимодействуя при этом с вполне адекватными профессионалами, а не ждать справедливости и законности от суда. Тогда уже может быть поздно.

P.S.

Впервые в современной истории в апреле 2019 г. в Москве за вымогательство были арестованы следователи 7 отдела Следственного управления ФСБ РФ А. Колбов и С. Белоусов. Такие дела...