Публикации об отмывании доходов
К вопросу об объекте преступления при легализации (отмывании) денег (ст.ст. 174 и 174.1 Уголовного кодекса РФ)
Справочная информация: адвокат по уголовным делам в Москве А. Васильев опубликовал данную статью в период разработки Концепции национальной стратегии противодействия легализации преступных доходов.
В современных условиях трудно переоценить значение эффективной борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем. Угрожающие масштабы приобрел терроризм, при финансировании которого используются примерно те же приемы и методы, что и при отмывании преступных доходов. В обществе сложилось понимание того, что без решительного противодействия преступности и терроризму на финансовом направлении невозможны ни укрепление правопорядка, ни дальнейшая либерализация экономики, ни полноценное партнерство с развитыми экономиками других стран.
Надо признать, что только на исходе 10-летия рыночных реформ в России создана дееспособная система противодействия отмыванию преступных доходов. Но много времени упущено. У правоохранительных органов России пока не хватает квалифицированных кадров, нет необходимого опыта. Длительное отсутствие удовлетворительного правового регулирования в этой сфере не позволило сформироваться устойчивой судебной практике. Да и в научной среде не сложилось пока единства взглядов на многие важные проблемы, связанные с вопросами противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма. И.А. Клепицкий во многом прав, заявляя: "Нам же, прежде чем начать по их просьбе (имеются в виду страны Запада - А.В.) кампанию по борьбе с отмыванием денег, следовало бы разобраться в существе этого явления". Безусловно, важно, чтобы в этой проблематике разбирались адвокаты по мошенничеству и адвокаты по экономическим преступлениям.
В этой связи разрабатываемая в настоящее время по распоряжению Президента России Концепция национальной стратегии противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма призвана дать ответ на ряд действительно концептуальных вопросов. Пожалуй, важнейшие из таких вопросов - а какие собственно социально значимые правоотношения призвана охранять создаваемая система противодействия легализации преступных доходов? Какую угрозу представляет для российского общества такое преступление как отмывание "грязных" денег? Не является ли криминализация отмывания "грязных" денег российским законодателем на самом деле ничем иным как данью моде, навязываемой Западом? От ответа на эти вопросы во многом зависит и адекватное понимание цели, ради достижения которой создается система противодействия отмыванию "грязных" денег, и выбор способов достижения этой цели, и определение критериев эффективности осуществляемых в связи с этим мер.
Итак, поскольку отмывание денег признано экономическим преступлением, вопрос об объекте этого преступления, по-видимому, является одним из ключевых для понимания сущности этого деяния. Правда, особых дискуссий проблема определения объекта в научной среде до сих пор не вызывала. Сейчас, на наш взгляд, имеются основания, чтобы вернуться к ее обсуждению. В.Д.Ларичев указывает: "Цель данной статьи УК - охрана экономической системы государства от поступления в оборот больших объемов неконтролируемых денежных средств и иного имущества, а также предупреждение незаконных деяний, направленных на извлечение прибыли путем осуществления легальной и нелегальной предпринимательской деятельности. Введение такой ответственности означает признание общественно-опасным для функционирования легальных финансовых и экономических отношений денежных средств, другого имущества, полученных заведомо незаконным путем."
С позицией ученого согласиться трудно. Фактически, на наш взгляд, В.Д. Ларичев ведет речь об опасности для экономики самого предмета преступления - денежных средств, полученных заведомо незаконным (преступным) путем. Между тем, известно, что законы рыночной экономики, и в частности, принципы денежного обращения, объективны, они не зависят от воли и усмотрения человека или группы людей. Деньги - категория тоже сугубо объективная. А вот вопрос правовой оценки источника денег и вопрос о том, преступны или непреступны те или иные действия людей с конкретными денежными суммами, весьма субъективны и зависят от воли законодателя.
Не может, на наш взгляд, быть признана целью данной статьи Уголовного кодекса РФ и охрана экономической системы от поступления в оборот больших объемов неконтролируемых денежных средств и иного имущества. Легализация "грязных" денег по форме своей как раз и является тем действием, в результате которого "теневые" доходы вольно или невольно для преступника становятся доступны контролю со стороны государства и даже в какой-то части неизбежно попадают под налогообложение. Видимо, следует согласиться с И.А. Клепицким, утверждающим, что "…само по себе изъятие денежных средств (или их части) из сферы криминальной деятельности и инвестирование их в легальную экономику (например, наркоторговец решил покончить с преступным бизнесом и заняться скотоводством) не только не представляет какой-либо общественной опасности, но, напротив, является весьма полезным для общества."
Другие исследователи темы чаще всего также ищут объект данного преступления в сфере экономических отношений. Так, Н.А. Лопашенко выделяет среди преступлений в сфере экономической деятельности группу преступных посягательств на предпринимательскую и банковскую деятельность, к которой он относит и легализацию доходов от преступной деятельности. В.М. Алиев и И.Л. Третьяков указывают: "Б.В. Волженкин относит легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, к преступлениям, нарушающим установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности. Такой же позиции придерживаются ряд других авторов. Она представляется наиболее верной."
Рассмотрим эту позицию подробнее. Сомнения в ее истинности обусловливаются следующими обстоятельствами. Известно, что деньги и иное имущество отмываются не только в сфере предпринимательской деятельности, но и в других сферах, например, когда с помощью сотрудников ГИБДД оформляются легальные документы на похищенный автомобиль. Иногда и адвокаты помогают отмывать преступно нажитое имущество. Заметим, что при этом правонарушители никак не посягают на установленный порядок предпринимательской и иной экономической деятельности. Вообще же порядок осуществления предпринимательской деятельности в России установлен гражданским, налоговым, финансовым, трудовым и иным законодательством. Посягая на этот порядок, преступник неизбежно должен нарушать те или иные нормы указанного законодательства. Но проблема как раз и состоит в том, что легализуя преступно приобретенные денежные средства, виновное лицо, как правило, стремится избежать нарушений с тем, чтобы не привлекать внимания контролирующих и правоохранительных органов. Более того, что успех легализации прямо зависит от того, насколько точно преступник сумеет приблизиться к соблюдению требований законодательства о предпринимательской деятельности. При этом с его стороны, конечно, неизбежна имитация правомерных сделок с выставлением, например, фиктивных счетов или совершением операций по самокредитованию. Но внешне такие мнимые сделки выглядят вполне обычными, и сами по себе, как правило, не причиняют вреда законным правам и имущественным интересам третьих лиц. Легализация (отмывание) "грязных" денег в предпринимательской сфере выглядит как цепочка действий (сделок), каждое из которых в отдельности не является преступным. И лишь следствие способно установить, что эти, на первый взгляд, правомерные сделки виновного лица в своей совокупности являются отмыванием "грязных" денег и находятся под уголовно-правовым запретом. Но уголовный закон не регулирует предпринимательскую деятельность и не определяет порядок ее осуществления.
И наконец. Мало сомнений в том, что основные объемы российских "грязных" денег делаются в сфере бизнеса, причем весьма часто в результате совершения тех или иных преступлений, посягающих на установленный порядок осуществления предпринимательской деятельности. В сфере бизнеса "грязные" деньги, как правило, подвергаются и процедурам легализации. И если последовательно исходить из того, что легализация преступных доходов имеет объектом посягательства те же самые общественные отношения, тогда во многих и многих случаях привлечения виновных лиц к уголовной ответственности будет поставлено под сомнение действие одного из основополагающих уголовно-правовых принципов "non bis in idem" (не дважды за одно и то же).
Обратимся к опыту стран, которые имеют определенную историю в борьбе с этим криминальным явлением. В историческом аспекте отмывание "грязных" денег в его современном виде возникло в первой трети прошлого века на почве противодействия организованной преступности усилиям американских властей отправить "крестных отцов" за решетку если уж не за основные преступления (рэкет, убийства, подкуп должностных лиц, подпольную виноторговлю и т.п.), приносившие гангстерам доходы, то хотя бы за неуплату налогов. Признание отмывания "грязных" денег преступлением произошло в США на почве борьбы с наркоторговлей. В 1988 году в рамках ООН была открыта для подписания Конвенция о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ (Венская конвенция), которая впервые на международном уровне объявила легализацию преступных доходов от торговли наркотиками самостоятельным преступлением. Из преамбулы Венской конвенции видно, что основная цель, которая преследовалась при принятии такого решения - сделать уязвимой финансовую базу наркопреступности. В 1993 году вступила в силу Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (Страсбургская конвенция), обязавшая стран-участниц рассматривать в качестве преступления легализацию преступных доходов от любого преступления в соответствии с внутренним законодательством. В преамбуле Страсбургской конвенции прямо указано, что борьба против опасных форм преступности, во все большей степени приобретающих международный характер, требует использования эффективных и современных методов в международном масштабе, и страны-участники полагают, что один из этих методов заключается в лишении преступников доходов от преступной деятельности.
Итак, там, откуда к нам в Россию пришла идея бороться с отмыванием денег, с помощью криминализации этого деяния защищают не экономику (и это очевидно), а дееспособность своей правоохранительной и судебной системы в борьбе с наиболее опасными видами преступности. Такой сугубо утилитарный подход позволяет рассматривать легализацию преступных доходов до известной степени обособленно от предикатного (основного) преступления. Эта обособленность, в частности, может находить свое выражение в том, что за отмывание денег виновное лицо может быть осуждено независимо от привлечения к ответственности за совершение предикатного преступления. Кое-где и наказание за легализацию может оказаться более суровым, нежели за основное преступление (например, в США - до 20 лет лишения свободы). Наконец, главная цель, которая достигается в ходе уголовного преследования - это конфискация преступных доходов. Характерно, что под доходами понимается любая имущественная выгода, а идентификация имущества как полученного непосредственно в результате совершения преступления вовсе не обязательна. Конфискации в необходимых случаях может подлежать и иное имущество преступника, эквивалентное по своей стоимости преступным доходам.
Нет никаких препятствий к тому, чтобы и российское уголовное право рассматривало легализацию преступных доходов с точки зрения противодействия целям правосудия и создания угрозы общественной безопасности. Более того, такая позиция полностью соответствует направленности умысла самого виновного лица. Ведь очевидно, что цель придания законного статуса преступным доходам рассматривается виновным как чисто техническая, промежуточная. Это не самоцель для преступника. На самом деле через механизм легализации преступных доходов достигаются следующие общественно опасные результаты: 1.Маскируется уличающая связь между фактом обладания деньгами (имуществом) и совершенным преступлением, в результате которого и получены эти деньги (имущество). 2.Устраняется повод для возможной проверки и расследования компетентными государственными органами самого факта наличия у виновного лица крупной денежной суммы (имущества), источник происхождения которых для государственных органов до определенного момента неясен. 3.Виновным лицом приобретаются возможности свободно пользоваться и распоряжаться доходами от преступной деятельности, включая возможности для легального приращения капитала и последующего использования его в финансировании новых преступлений. Конечно, важно, чтобы все нюансы этой проблематики понимали и специализирующиеся на экономических преступлениях адвокаты по уголовным делам. Итак, легализация преступных доходов - это способ противодействия правосудию. Это с одной стороны. А с другой - это важнейший этап в воспроизводстве и укреплении финансовой базы организованной преступности, когда легализованные денежные средства служат для продолжения и развития преступной деятельности.
И, конечно, наибольшую общественную опасность представляет именно последнее обстоятельство (видимо, по этой причине привлечение к уголовной ответственности за отмывание "грязных" денег во многих зарубежных уголовно-правовых системах не ставится в зависимость от доказанности предикатного преступления). Замечание В.А. Никулиной о том, что "отмывание преступных доходов … представляет собой финансовый стимул развития всей преступности" , кажется не совсем точным. Но, безусловно, верно, что стремление виновных лиц к возможности свободно и открыто пользоваться преступными доходами служит обычным мотивом для совершения преступлений корыстной направленности. В этом своем аспекте легализация преступных доходов также представляет значительную общественную опасность. Борьба с организованной преступностью и коррупцией никогда не принесет желаемых для общества результатов, если не затрагивать преступных доходов виновных лиц. Обладающие финансовой мощью преступные группировки ставят под свой контроль наиболее прибыльные виды бизнеса, создают непреодолимые препятствия для конкуренции, подкупают чиновников, следователей, судей. В этом смысле (и только в этом) криминальные деньги действительно оказывают разрушающее и разлагающее воздействие на основы рыночной экономики. Г.А. Тосунян и А.Ю. Викулин в этих оценках справедливо идут дальше: "Преступный капитал, насаждая коррупцию, проникает в политику…. Отмывание преступных капиталов угрожает самим основам демократического общества". Следует, на наш взгляд, открыто признать, что начиная борьбу с отмыванием преступных доходов, государство тем самым начинает применять адекватные существующим угрозам методы борьбы с организованной преступностью, коррупцией, экономическими преступлениями, наркоторговлей и другими опасными видами корыстных преступлений.
В связи с этим было бы логичным, если бы соответствующие статьи, предусматривающие ответственность за легализацию преступных доходов, были бы перенесены из главы 22 "Преступления в сфере экономической деятельности" в главу 24 "Преступления против общественной безопасности" Уголовного кодекса РФ.